Рандеву с замком - Страница 2

— Миссис Уоллер! Как поживаете?

Миссис Уоллер повернула голову. По балкону к ней приближался Сэмюель Брунсберри. Ее поверенный и… Как всегда при появлении Брунсберри, миссис Уоллер мысленно зарделась: до чего же хорош, но как бессовестно молод! Почему бы этому сорокадвухлетнему атлету с ранней белоснежностью шевелюры и спортивным загаром не появиться бы при ней в качестве поверенного лет эдак двадцать пять — двадцать семь назад? Она осталась вдовой в шестьдесят два, и тогда, даже невзирая на двадцатилетнюю разницу в возрасте, можно было бы… Ну, не то что бы действовать на манер леди Чаттерлей, это не в стиле миссис Уоллер, а все-таки придумать более приятную причину деловых свиданий, нежели единственная возможная: каждый день в одно и то же время мистер Брунсберри должен являться к миссис Уоллер для того, чтобы заново переписать или хотя бы перечитать завещание вдовы для освежения ее травмированной Альцгеймером памяти.

Миссис Уоллер вежливо улыбнулась и взмахнула рукой.

— Рада видеть вас, Сэмюель. — Называть юного поверенного по имени — вот единственная вольность, которую она могла позволить себе. — Чудесный денек, Сэмюель, не правда ли?

— Именно так, мэм. Вот, — Брунсберри протянул ей телефонную трубку, — некая мадам Флер, как она представилась. Звонок междугородний. Я проходил через ваш кабинет и позволил себе ответить. Насколько я понял, мэм…

— Благодарю вас, — кивнув и перебивая невольно, — извините, Сэмюель. — Миссис Уоллер взяла радиоустройство, приложив все усилия к тому, чтобы ненароком не коснуться руки соблазнительного поверенного. — Слушаю вас, мадам Флер.

— Добрый день, миссис Уоллер. Или добрый вечер? Может быть, у вас уже вечер, никак не соображу из-за разницы во времени. Алло, миссис Уоллер, вы меня слышите?

— Да, да, — подтвердила миссис Уоллер и даже покивала, хотя собеседница на том конце провода вряд ли могла увидеть ее кивок. — Я слушаю вас, мадам Флер.

Мадам Флер, мадам Флер… — миссис Уоллер мучительно терла свой лоб — кто бы это могла быть? И почему «мадам», если она говорит по-английски? Или она француженка? Бельгийка? Швейцарка? Где еще к женщинам обращаются «мадам»? Ох, ну конечно же — там в Канаде, где говорят по-французски! В Монреале живет моя тетушка, обрадовалась миссис Уоллер, да-да, тетушка Бетси! Она замужем за… Боже мой, за кем же она замужем? О нет… Тетушка Бетси умерла еще до рождения Майкла…

— Видите ли, миссис Уоллер, — собеседница выразительно помолчала, — вы, я думаю, понимаете, что мне очень неловко… Вернее, я хочу сказать, что это вам должно быть…

— Вы звоните из Канады?

Миссис Уоллер нашла, что лучше спросить в лоб, нежели теряться в догадках. Во всяком случае, если эта мадам Флер какая-то родственница, например дочь или сноха тети Бетси, то она должна знать о проблемах с памятью миссис Уоллер. Все родственники это знают и давно не обижаются, если она вдруг не узнает кого-либо, тем более по телефону.

— Нет, что вы. С чего вы взяли?

— Значит, из Франции? — с надеждой разведать о собеседнице побольше поинтересовалась миссис Уоллер.

— Конечно, я уже много лет не покидаю Жолимон.

— Жо-ли-мон? — Миссис Уоллер беспомощно заморгала и уставилась на Брунсберри.

Тот кашлянул и пожал плечами.

— Надеюсь, там хороший климат? — деликатно добавила миссис Уоллер, потому что из трубки доносилось только хрипловатое дыхание с того берега океана.

— Я бы не сказала, что самый лучший, — наконец отозвалась мадам Флер, — но все самое лучшее в моей жизни связано именно с ним. — Слова «лучшее в моей жизни» были произнесены с некоторым пафосом в отличие от «лучший», относящегося к климату. — И я… Я бы хотела поговорить с вами именно о нем.

— Да, пожалуйста, — выдавила миссис Уоллер, тоскуя об утраченной памяти: интересно, была она в этом Жолимоне или нет? И вообще, что это — город, поселок, штат, провинция?

— Видите ли, у мистера Уоллера есть дочь. Э-э-э… Незаконнорожденная. А у нее в свою очередь…

— Она хорошенькая? — Сообщение о чьей бы то ни было дочери всегда очень волновало миссис Уоллер.

— Хорошенькая? — переспросила мадам Флер и неожиданно фыркнула. — Может быть. Блондинка с бюстом на любителя. — И хохотнула еще раз.

— Почему вы смеетесь? — обиженно сказала миссис Уоллер. — Блондинки часто бывают очень хорошенькими, даже крашеные, например, Мэрилин Монро или… — Тут миссис Уоллер хотела назвать леди Ди, но она не была уверена, красилась ли принцесса Диана или была белокурой от природы, да и вообще не совсем уместно поминать несчастную принцессу всуе, хотя такой удобный повод поинтересоваться, кем был ее отец, ведь мадам Флер живет во Франции, а это совсем близко от Соединенного Королевства. — Кстати, мадам Флер, а кто ее отец? — тем не менее не сдержала любопытства мадам Уоллер. — Лесник? Как у Золушки? Или премьер-министр?

— Ах, как же мне не смеяться, милая вы моя мадам Уоллер!

Мадам Флер хохотала уже высоковатым контральто, как если бы она была опереточной дивой и исполняла бы ту самую арию из «Летучей мыши», где «все смеются — ха-ха-ха! И смеются — ха-ха-ха!» или что-то в этом роде. Или это вовсе не из «Летучей мыши?» — задумалась миссис Уоллер, а мадам Флер неожиданно закашлялась и заявила севшим от смеха голосом:

— Да знала бы я, что у вас такое очаровательное чувство юмора, я бы позвонила вам двадцать с лишним лет назад!

— Двадцать пять?

— Ха-ха-ха! Вы меня уморите, душечка! Называйте меня просто Джессика! Просто Джесс!